Один из отцов-основателей российского рынка шокировал участников научной конференции в Петербурге мыслью о необходимости национализации либерализма. Мероприятие было посвящено 25-летию гайдаровской реформы, но отец-основатель вместо оптимистичных фраз о том, что мы сегодня живем по Гайдару, предложил критический взгляд на успехи либералов в духе известного ленинского выражения «узок их круг, страшно далеки они от народа».
Доклад о национализации оказался самым интересным, поскольку вскрыл важную проблему. В либеральных кругах существует ментальный кризис, связанный с тем, что России не удалось стать страной, разделяющей европейские ценности. В приватных беседах и научных спорах все явственнее ощущается грусть, выраженная даже сильнее, чем в советские времена. Если в 1970-х сторонники перемен полагали, будто развитию мешает лишь заскорузлая власть, то сегодня проблемы увязываются с народным менталитетом. Народ же, как известно, в отличие от власти переменить нельзя.
В итоге те либералы, что побогаче, размышляют об эмиграции. Те, что победнее, – о «внутренней эмиграции». Привыкшие ворчать отводят душу сетованиями на «неправильный народ». А привыкшие реформировать сетуют на неправильных либералов и стремятся их национализировать.
Представители разных групп порой недолюбливают друг друга, но всех их сближает одна особенность. Либералы страдают «руссоцентризмом». Наши проблемы они видят во всем богатстве красок, тогда как зарубежная ситуация ими идеализируется. Либералы часто рисуют фантастическую картину успехов либерализма на Западе, затем размещают нашу страну на этом ярком западном фоне и в итоге обнаруживают, что выглядит она довольно мрачно. А после – начинают сетовать, что опять, мол, ничего у нас с реформами не вышло.
«Руссоцентризм» проявляется обычно в трех интеллектуальных сферах – исторической, политологической и социологической.
Сколько мифов рождается из-за пристального внимания к отечественной истории, тогда как представления об истории зарубежной остаются на уровне школьных учебников! Только русские ищут особый путь! Только в России царь хороший, бояре плохие! Лишь у нас революции радикальны, а гражданские войны кровавы! Лишь у нас не защищена собственность от наездов!
Эти представления не соответствуют действительности. Можно написать толстый том о поисках в прошлом особого пути теми народами, которые символизируют ныне европейский путь развития. А всемирная история наездов, распилов и откатов могла бы стать увлекательнейшим чтением, при том что глава о России оказалась бы в этой книге не самой большой. Отличие успешных стран от неуспешных состоит не в том, что в первых либералы узнали сермяжную правду, а во вторых нет. Отличие в том, что успешные страны прошли долгий путь модернизации, в ходе которого народ трансформировался и принял те ценности, которые раньше ему были не свойственны. Трудолюбие немцев, демократизм англичан, пацифизм итальянцев и американская толерантность – все это продукты модернизации, а вовсе не национальные особенности.
Российский народ тоже трансформируется. Нельзя не признать, что сегодня в нас гораздо больше европейского, чем во времена ГУЛАГа или опричнины.
Попытки либералов найти сермяжную правду сродни попыткам изобрести вечный двигатель. Стремление быстрее войти в Европу понятно. Но надо еще долго крутить педали, чтоб изменить страну. И не стоит мечтать о чудодейственных открытиях в сфере российского менталитета, позволяющих уже завтра примирить общество с либеральными ценностями.
В политологической сфере следует внимательно взглянуть на современный Запад и отказаться от представлений о его либеральности. Либерализм нигде и никогда не побеждал безоговорочно. Не победит он и в России. Современный Запад – это великий компромисс трех идеологий: либерализма, социализма и национализма. Все западные политические силы, кроме абсолютно маргинальных, признают этот компромисс на практике даже тогда, когда на словах его отрицают.
От либерализма великий компромисс взял демократию и права человека. От социализма – государство благосостояния. От национализма – признание абсурдности иллюзий о растворении нации в космополитических сообществах. Ни в одной стране Запада либерализм не может добиться того, чтобы государство ужалось до размеров, присущих ему в XIX в. И ни в одной стране либерализм не может открыть границы для мигрантов, невзирая на место их происхождения.
Есть, наконец, и социологические иллюзии нашего либерализма в отношении народной ментальности. Мы часто ищем на Западе идеального избирателя, не поддающегося промыванию мозгов и прагматично сравнивающего программы конкурирующих партий. При сопоставлении с нашим обывателем, берущим идеи из телеящика, мы начинаем возвеличивать умненького-благоразумненького западного гражданина. Но при ближайшем рассмотрении этот гражданин оказывается столь же плотно нафарширован догмами, как наш. Только к счастью для западных демократий это конструктивные догмы, не мешающие развитию.
Разница между Россией и нынешним Западом состоит не в ментальности масс, а в той повестке дня, которую предлагают народу элиты. Здесь они используют народные страсти, чтоб поживиться на патриотической волне. Там – отсекают политический авантюризм, сужая для рядового избирателя пространство выбора до выбора между партиями, признающими великий компромисс. Так было не всегда (вспомним хотя бы национал-социализм), однако модернизация за долгие годы смогла сделать элиты конструктивными и примирить их с народом.
Если в сегодняшней России мы будем требовать полной победы либерализма (особенно в ближайшие годы) и разрабатывать «вечный двигатель» либеральных идей, национализируя оторвавшуюся от народа элиту, то будем постоянно наталкиваться на то же самое, на что наталкивались алхимики Средневековья и доморощенные механики Нового времени. Модернизация – процесс долгий. И осуществлять ее нужно с достоинством. Без суеты и без идейных метаний.
Автор – профессор Европейского университета в Санкт-Петербурге